Мальчик со старой фотографии - Виктор Богданов

Сегодня Филарета они не ждали – на прошлом занятии он предупредил ребят, что появится только через две недели. Прошла только первая. Но это ничего не меняло. Только собравшись вместе наши друзья могли спокойно поговорить и немного потренироваться не привлекая постороннего внимания. Когда они были с Филаретом, он создавал вокруг них специальную стену и никто не мог видеть, что они делают, хотя и находились совсем рядом. Из ребят никто пока так делать не умел, поэтому, когда они собирались вместе без волхва, то уходили куда-нибудь подальше от посторонних глаз. Надо пользоваться теми оставшимися немногими хорошими днями, что отпустила им эта осень. Если встречались в выходные днем, то уходили на берег речки и даже навещали старый тополь, который уже сбросил свои листья. Сейчас там появляться было безопасно, не то что летом, а то, что постороннего человека в те места заносило редко, ребятам было на руку. По вечерам же так далеко отправляться не имело смысла – темнело с каждым днем всё раньше.

Но, оказывается, даже в городе, под самым боком можно было найти достаточно уединенное место для своих занятий. Одним из таких мест была незаконченная стройка рядом с Женькиным домом. А рядом с домом Светы был поросший высохшим бурьяном пустырь – тоже неплохое местечко. В таких местах можно было достаточно спокойно заниматься своими делами. Сегодня как раз туда они собирались отправиться.

Вечера были уже прохладными, поэтому Женька оделся в теплый спортивный костюм – на свободное от школы время действие их спора с Веркой Самчуковой не распространялось. Взглянув на часы, он заторопился, выбежал из квартиры и помчался к Светкиному дому.

Во дворе Казаковой он появился первым. Подниматься к Свете не стал, зная, что она сама выйдет вовремя. Он уже был знаком с некоторыми ребятами из её двора, поэтому просто подошел к кучке мальчишек, игравших неподалеку в популярную у мальчишек всех времен игру перочинным ножиком, перекинулся с ними несколькими словами.

Почти сразу за ним во дворе появились Березкин с Владиком. Ждать братьев пришлось ещё минут десять. Только когда пришли они, из подъезда вышла Света. Женька подозревал, что она всё время следила за ними из-за занавесок и специально не выходила, пока они все не собрались. Не теряя времени, сразу направились на пустырь.

Непоседливый Владик юлой вертелся вокруг старших приятелей. Он то забегал вперед, то возвращался назад, и без умолку трещал.

– А чего я вам сейчас покажу! Вовек не догадаетесь! – обещал он.

– Наверняка придумал какую-то хохму, – предположил Павлик, провожая глазами вновь умчавшегося вперед мальчишку. – Березкин, вы вместе пришли, не просветишь ли нас насчет многообещающих заявлений этого деятеля?

– Сам всю дорогу обещания выслушивал, – хохотнул Коля. – Не раскалывается ни в какую! Так что ничем помочь не могу.

– И даже не намекал?

– Нет. Крепко держится. Только многообещающие заявления.

– Как бы чего-то такого не придумал… – привычно забеспокоилась Света.

– Сейчас узнаем, недолго осталось, – не остался в стороне от разговора Женька. – Только ты сразу не набрасывайся на него… если что…

– Мне это уже заранее не нравится, – нахмурилась Света.

– Ты прямо совсем как взрослая тетка, – ухмыльнулся Павлик. – Совсем уж нас зажимаешь, скоро вздохнуть свободно будет невозможно.

– А с вами по-другому нельзя! У вас, мальчишек, все мысли направлены только в одну сторону.

– Это в какую же?

– Ты не догадываешься? Конечно же, только на всякие пакости и шалости!

Женька и остальные мальчишки с таким заявлением Казаковой были не согласны.

– Пакости и шалости – это совсем разные вещи. Шалости всегда безобидные. Ну, почти всегда. А пакости – это… это пакости. Это когда специально другому человеку вред делаешь. Мы же никому специально вреда не делаем.

– Ваши шалости – они тоже… всякие бывают!

– Зато всегда безвредные. А если и страдает из-за них кто-то – так сами мы в первую очередь, – Женька кинул быстрый взгляд на Свету и добавил: – Одни твои наставления пострашнее всяких наказаний будут.

Он тут же получил от подружки удар по спине, и, хохоча, пустился вслед за убежавшим Владиком, преследуемый по пятам возмущенной Светкой.

– Ну держись, Женька, – смеялись сзади остальные ребята. – Сам напросился!

Смеясь и гоняясь друг за другом, они добрались до намеченного места – небольшой хорошо утоптанной площадки, окруженной со всех сторон зарослями уже высохшей полыни и репейника. Эти заросли были такие высокие, что с головой могли бы скрыть даже взрослого человека, а наши ребята могли скрыться в них без особого труда. Правда, если залезть в эти дебри поглубже, то вылезешь обратно с головы до ног покрытый прицепившимися к одежде репьями. Это однажды уже испытал на себе непоседливый Владик, которого пришлось потом общими усилиями очищать от колючек почти целый час. Но если не соваться в заросли – место было хорошим.

Выйдя по узкой тропинке на площадку, они буквально застыли на месте от изумления: в центре площадки на огромном бревне, в позе индийского йога сидел застывший Владик. На голове у него белело подобие чалмы, которую он накрутил из невесть откуда взявшегося полотенца.

– Явление первое: мы попали в Индию! – оправившись от изумления, произнес Женька.

Все с интересом уставились в центр площадки. Владик сидел скрестив на груди руки и с закрытыми глазами. Лицо его было серьезным и сосредоточенным. Прошла минута, другая – ничего не происходило.

– Картина вторая, – негромко усмехнулся справа от Женьки Петька: – Фокус не удался.

Правое веко Владика недовольно дрогнуло, но позы своей он не изменил. Лицо его словно застыло и на нем ясно проглядывало усилие, с которым он пытался что-то сделать.

– Тише! Не мешай ему, – прошептал Коля Березкин.

Прошло ещё какое-то время, и вдруг неподвижная фигура Владика медленно, едва заметно, приподнялась над бревном. Женька протер глаза, удостоверяясь, что увиденное ему не померещилось. Рядом ахнула Света. Тихонько присвистнул кто-то из братьев. Не меняя позы, сидящий Владик приподнялся над бревном сантиметров на двадцать. Теперь ясно было видно, что это не обман зрения и не фокус.

– Картина третья: красивый фокус! – сказал Женька. – Молодец Владька!

А юный йог, повисев некоторое время в воздухе, тихонько опустился обратно на бревно и открыл глаза. Не говоря ни слова ждал, что скажут друзья о его новом достижении.

– Молодец, Владик, – первой похвалила его Света. – Так никто из нас ещё не умеет, даже Женя.

По голосу было ясно – она довольна тем, что многообещающие заявления мальчишки вылились в безобидную демонстрацию его новых возможностей. Несколько минут назад она была готова совсем к другому. Света подошла к Владику и взяла его за руку, ненароком проверяя по своей привычке его состояние. Но он выдернул руку из её ладони и вскочил на ноги.

– Правда? А я быстро научился! – затараторил он. – Сначала подумал, что если у нас получается поднимать и двигать предметы, то почему бы не попробовать поднять самого себя? Немножко потренировался – и вот, получилось. Правда здорово?

– Долго тренировался?

– Долго! Четыре дня целых!

– Наверное, уйму энергии угрохал, – покачала головой Света.

– Совсем нет! – энергично замотал головой Владька. – Это совсем не сложно оказалось. Не сложнее, чем ложку со стола приподнять. Только представить надо на её месте самого себя – и готово!

– Хорошо тому, у кого такие вещи легко получаются! – завистливо протянул один из братьев. – У нас вот так быстро ничего не выходит, а он захотел – и сделал! Счастливчик!

Савушкиным новая наука давалась с трудом. Но и их скромные достижения заставили крепко задуматься волхва Филарета, ведь при первой встрече ещё в Темном Урочище он сказал, что у братьев нет способностей к волхвованию. Но они упорством обделены не были и их старания дали первые результаты. Филарет даже сказал как-то Женьке, что вероятно теперь придется пересмотреть многие древние постулаты учения, если любой человек может научиться пользоваться силой, значит мир серьезно меняется. Только к добру это или нет пока не ясно.

Сейчас ребята набросились на Владика с расспросами, и, получив ответы, все тут же попытались повторит его фокус. Провозились долго, почти до темноты, совсем забыв, что первоначальной целью были тренировки в постановке прочных невидимых стен. Но Владькин эксперимент оказался заразительным даже для Светы. Она, как и все, с увлечением пыталась приподнять саму себя над землей.

У Женьки это получилось не сразу. Как он ни пытался сосредоточится и представить самого себя отрывающимся от земли, то есть от бревна, на котором сидел – ничего не выходило. Он снова и снова повторял свои попытки, начиная потихоньку злиться, но это только снижало вероятность успеха. Приказав самому себе успокоиться, он поудобнее уселся на бревне, выбросил из головы посторонние мысли.